14. Разум и сверхразум

После описания "физических" особенностей Второго Тела очень важно оценить то, как откликается на переживания во Втором Состоянии человеческий разум, как он действует в этих условиях.
Специалисты в области наук о мозге и сознании могут не соглашаться с терминологией, которая используется в этой книге, поскольку я совсем не пытаюсь рассматривать это явление с точки зрения психиатрии, психологии или физиологии. Напротив, я очень надеюсь, что эта глава (равно как и предшествующая) станет понятной представителям всех наук, всем людям научного склада ума и послужит основой дальнейших исследований для любого, кто проявит к данному явлению интеллектуальный интерес.
Чаще всего задают такой вопрос: "Почему вы уверены, что не спите, почему думаете, что происходящее не является ярким сновидением или разновидностью галлюцинации?"
Конечно, возникает искушение высказать встречный вопрос: "А почему мы уверены, что происходящее во время бодрствования совершенно реально?", но нельзя отрицать, что такие вопросы правомерны и заслуживают ответа. Прежде всего, мои отчеты свидетельствуют, что на раннем этапе я довольно долго считал свои переживания сновидениями или галлюцинациями. Повод усомниться в этом появился лишь после того, как я начал накапливать сведения о согласованности своих экспериментов с действительностью.
Мои переживания отличаются от обычного состояния сновидения прежде всего следующими признаками:
1) непрерывностью определенной формы "бодрствующего" сознания;
2) интеллектуальными и эмоциональными решениями, принимаемыми во время этих переживаний;
3) многозначным восприятием на основе данных от обычных органов чувств или их аналогов;
4) отсутствием повторяемости и совпадающих схем;
5) последовательностью развития событий, которая, похоже, указывает на протяженность переживаний во времени.
Можно с полной уверенностью утверждать, что при возникновении такого состояния человек осознает, что "не спит", не менее остро, чем в обычном состоянии бодрствования. Признаки полного сознания сохраняются, и именно это весьма смущало меня во время первых экспериментов. Двойственность существования целиком противоречила моей научной подготовке и прежнему жизненному опыту. Так или иначе, окончательным доказательством моих утверждений может стать только переживание этого состояния существования на личном опыте.
Быть может, это результат самогипноза, совмещенного с постгипнотическими внушениями? Вполне вероятно, что способ перехода и сохранения этого состояния действительно во многом связан с гипнотическим воздействием. Сам гипноз по-прежнему остается малопонятным явлением. Частью процесса перехода может быть "внушение" в том виде, в каком оно применяется в гипнозе, и все же я с величайшей осторожностью избегал любых подспудных внушений и прочих побуждающих факторов, которые могли бы вызвать гипнотические переживания. Когда нам будет больше известно о природе гипноза, может стать очевидной и его связь с этими экспериментами.
Итак, если в этом состоянии разум действительно ведет себя несколько иначе, то в чем именно заключаются отличия? В целом, возникает впечатление, что осознающий разум (то есть целостная личность) постепенно проходит этапы обучения. Оглядываясь назад, можно предположить, что следствием является эволюционное приспособление, привыкание осознающего разума. Он перестраивается на соответствующую часть целого, которое представляет собой равномерную смесь сознательного, неосознанного и Сверхразума (высшего "Я"?), причем все эти части отдают себе полный отчет в существовании остальных. С другой стороны, такое смешение оказывается действенным только во Втором Состоянии. Если оно и продолжается в физическом мире, то результаты этого становятся заметными лишь в малой степени.
На первых этапах перехода ко Второму Состоянию мышление и поступки почти целиком подчиняются неосознанному, субъективному разуму. Попытки логического понимания просто тонут под лавиной эмоционального отклика. С необычайной отчетливостью проявляются все первичные субъективные побуждения, они требуют, чтобы их заметили и удовлетворили. Отрицать их существование совершенно невозможно. Прежде всего начинают проявляться первобытные страхи, которые, казалось, давно были искоренены. Они сменяются или сопровождаются не менее сильной тягой к половому удовлетворению, о которой мы поговорим чуть позже. В сочетании друг с другом эти силы становятся серьезными помехами на пути дальнейшего развития Второго Состояния. На протяжении всей истории человечества страх и сексуальность были важнейшими особенностями побуждений и средствами господства во всех направлениях общественной жизни, по этой причине вполне понятно, насколько велика и заметна их роль во Втором Состоянии.
Со временем осознающий разум начинает воздействовать на эту бессистемную, лишенную логики (на первый взгляд) массу, вносит в нее упорядоченность и объективность восприятия. Вначале такая задача выглядит невозможной, но на поздних стадиях осознающий разум вступает с этой массой в некие симбиотические отношения. Обстоятельства лишь изредка становятся совершенно неуправляемыми, но это не означает, что во Втором Состоянии осознающий разум получает полную власть - скорее, он просто играет сдерживающую роль по отношению к подлинному хозяину, побуждающей силе. Что же является этим хозяином? Назовем это Сверхразумом, душой, высшим "Я" - выбор того либо другого понятия не имеет особого значения.
Важно понимать, что осознающий разум машинально, безоговорочно откликается на приказы своего хозяина. В физическом мире мы, судя по всему, осознаем его роль лишь смутно, но во Втором Состоянии это происходит совершенно естественно. Сверхразум без тени сомнений знает, что "правильно", и затруднения возникают только в тех случаях, когда осознающий разум упорно отказывается подчиняться этому высшему пониманию. Источник познаний, Сверхразум ведет человека по множеству путей, и большая их часть недоступна восприятию с точки зрения осознающего разума. Самый общепризнанный - и несовершенный! - из них: причинно-следственные связи.
Погружаясь в такой процесс непрерывного привыкания, можно опытным путем выявить определенные законы, которые, в свою очередь, приводят к допустимым выводам об условиях существования во Втором Состоянии.
Тождественность мысли и действия. В обычном, физическом состоянии поступок следует за мыслью, но во Втором Состоянии они становятся единым целым. Не существует механического перевода мыслей в действия: человек постепенно приходит к пониманию того, что мысль сама по себе является движущей силой, а не катализатором, переключателем. Прежде всего, проявляется сила эмоционально насыщенной мысли, которая постепенно принимает форму соответствующего действия. Перемещение вызывается самой идеей движения. Место назначения определяется мыслью о каком-либо человеке. Именно потребности Сверхразума приводят к переходу в непознанные области, и при этом сознание нередко не успевает понять, что именно стало причиной подобного порыва.
Выработанный в результате действий в физическом мире образ мыслей оказывает сильнейшее влияние на реакции во Втором Состоянии существования. В свое время я с удивлением понял, сколько мелких привычек мышления "взращивает" в себе человек и какой стыд он обычно испытывает, когда отдает себе отчет в их машинальности. Хотя во Второе Состояние, похоже, не переносятся сугубо физические привычки, потребности и желания (например, чувство голода, ощущение боли и тяга к курению), внимание отвлекается и искажается многочисленными мелкими и досадными мыслеобразами и стереотипами.
Особым исключением из этого правила становится половое влечение, но даже оно продолжает испытывать влияние надуманных общественных норм и сложившихся традиций.
В моих записях встречаются примеры переноса мелких привычек во Второе Состояние:

11 июня 1963 г. Ночь
...Когда оба приблизились и подхватили меня под локти, чтобы провести через эту область, рука машинально дернулась к правому нагрудному карману, словно я собирался проверить, на месте ли бумажник. Мне понадобилась пара секунд, чтобы сообразить, что сейчас у меня нет никакого бумажника (да и нагрудного кармана), что моим помощникам и в голову не придет украсть у меня кошелек. Вот оно, следствие жизни в крупном и многолюдном городе!
Такие мелкие привычки упорно пробиваются на поверхность, с ними сталкиваешься вновь и вновь. Способ избавиться от них сводится к постепенному, пошаговому осознанию. Как только отдаешь себе отчет в их причинах, они перестают тебе докучать. То же относится и к представлениям о внешнем виде физического тела. Например, если у человека выработано обостренное ощущение собственной наготы, он машинально будет считать себя одетым - и одежда действительно появится. Если намеренно не воображаешь какие-то изменения, внешний облик физического тела будет полностью, вплоть до последнего волоска и царапины, переноситься на Второе Тело.
Верно и обратное: если привычный образ мыслей имел иную направленность, человек сможет умышленно или неосознанно принимать другую, наиболее удобную форму. Я подозреваю, что при желании Второму Телу можно придать любой облик, но, как только мысль об этом исчезает, оно само собой вернется к привычному, человеческому внешнему виду. Это заключение приводит к достаточно интересным рассуждениям, связанным с мировой мифологией. Если человеку захочется оказаться "в шкуре" четвероногого животного, Второе Тело можно на время превратить в тело крупного пса - и тогда некто, обладающий способностью замечать Второе Состояние (вполне вероятно, что таких людей достаточно много), рискует столкнуться с оборотнем! Другим следствием этой способности могут быть волшебные сказки о людях-козлах или кентаврах. Можно "отрастить" себе крылья и полететь, то есть временно стать вампиром в облике летучей мыши. После экспериментов с силой мысли во Втором Состоянии все это отнюдь не кажется несбыточными фантазиями.
Говоря другими словами, в этой иной, знакомой и незнакомой жизни, судя по всему, нет ничего такого, что нельзя было бы создать силой мысли. По этой причине мне следует огромными яркими буквами записать важнейшее предупреждение: нужно полностью сознавать последствия своих желаний и неусыпно следить за возникающими мыслями.
Особенности восприятия. В этой области происходят самые важные, но в то же время наиболее непостижимые перемены. Поскольку человеку не известны иные формы восприятия, все чувственные данные сначала преобразуются в понятия и смысловое содержание пяти органов чувств. Например, когда начинаешь "видеть" в этом необычном состоянии, впечатления от такого "зрения" очень похожи на оптическое восприятие физическими глазами. Лишь намного позже опытным путем постигаешь, что это совсем не одно и то же: во Втором Состоянии нет физического "зрения" - и тогда вдруг узнаешь, что на самом деле способен, не поворачивая головы, "видеть" сразу во всех направлениях, что условия "видимости" зависят только от мышления. При объективном анализе выясняется, что такое "зрение" связано скорее с излучением, чем отражением световых волн.
То же относится и к прочим физическим ощущениям. Сначала кажется, что слышишь "говорящих" с тобой людей, но довольно скоро понимаешь, что нет никаких "ушей", воспринимающих подобные сообщения. Эти сигналы (мысли) приходят каким-то иным способом, а разум переводит их в доступную пониманию словесную форму. Единственным чувством, которое явно связано со своим физическим "близнецом", остается осязание. Что касается обоняния и вкуса, то вплоть до настоящего времени я ни разу не замечал их проявлений. Однако самое интересное заключается в том, что ни одна из этих форм восприятия, похоже, не может проявляться совершенно машинально. Возникает впечатление, что человек способен "включать" и "выключать" их по собственной воле.
Кроме того, чувственные впечатления, по всей видимости, приобретают там и несколько новых оттенков. Одним из них является узнавание других людей (живых, покойных?) не по внешнему облику, а благодаря некоей очевидной осознанности важнейших привычек их личности и склада ума. Это свойство чрезвычайно примечательно тем, что никогда не подводит, словно сокровенное "я" человека излучает какие-то характерные для него волны-приметы. Сходным образом с помощью спектрографа анализируют внутренний состав звезд или образцов металла. Я подозреваю, что личность не в состоянии прервать такое излучение собственных характерных признаков, то есть не может скрыть от внешнего наблюдателя свою внутреннюю сущность.
Другой особенностью является способность вступать в общение с другими на некоем уровне, превосходящем сознание и мышление. Такую связь удавалось установить с бодрствующими и спящими живыми людьми. Вполне возможно, что подобное общение происходит на неосознанном уровне и между обычными людьми в физическом мире, но во Втором Состоянии оно становится очевидными совершенно естественным. В моих отчетах встречается множество описаний, указывающих на такую форму общения, и иногда мой собеседник одновременно участвовал в разговоре с третьим лицом (в материальном мире).
Больше всего удручает тот факт, что мои собеседники очень редко запоминали подобные диалоги. Кроме того, вступать в связь с физически бодрствующим человеком обычно невероятно трудно (словно пытаешься разбудить того, кто спит глубоким крепким сном). Быть может, тот участок разума, который отвечает за подобную форму общения, действительно засыпает в периоды физического бодрствования, но при необходимости метод свободных ассоциаций или регрессивный гипноз смогли бы извлечь из этого участка соответствующие воспоминания.
Во Втором Состоянии время от времени приходится сталкиваться с еще одной проблемой восприятия. Эта трудность связана и с обычным, физическим восприятием, то есть не может считаться чем-то уникальным. Я имею в виду то, что разуму свойственно идентифицировать неизвестное, ранее не встречавшееся: людей, предметы и окружающую обстановку.
По-видимому, в поисках достоверных сведений и в целях подходящей опоры разум начинает неукоснительно подчиняться неосознанному приказу "Узнавай!" и делает это однозначно и решительно. Таким образом, когда человек сталкивается с незнакомыми или на первый взгляд невозможными обстоятельствами, окружением, личностью или предметом, разум считает, что лучше дать пусть не очень точный ответ, чем не найти вообще никакого.
Такой неточный ответ определяется требованиями разумного обоснования (если, конечно, его можно назвать разумным), в большинстве случаев мышление проводит поиск по воспоминаниям о прошлом и жизненному опыту, выискивает среди них самое подходящее сопоставление. Он сравнивает ныне воспринимаемые обстоятельства с личным опытом прошлого, и, если в памяти не обнаруживается ничего, что в точности совпадало бы с наблюдаемым явлением, разум неизменно извлекает на поверхность самое похожее воспоминание и заявляет: "Вот тот предмет или явление, которое ты сейчас видишь". Сходство между этим сравнением и тем, что воспринималось на самом деле, можно выявить только при помощи критического анализа.
Существует много наглядных примеров этого явления. Одним из самых показательных стало мое утреннее посещение дома мистера Бансона. Поскольку мой разум не нашел в памяти ничего похожего на предмет (генератор Ван-де-Граафа), который мистер Бансон размещал на заднем сиденье машины, он выделил его округлые, похожие на колеса выпуклости и плоское основание, а затем ошибочно заключил, что это был игрушечный автомобиль. В том же переживании разум совершенно правильно распознал мальчика и бейсбольный мяч, так как эти объекты встречались среди сведений моего банка памяти. С другой стороны, он столкнулся с трудностями при необходимости понять действия миссис Бансон, которая сортировала утреннюю почту. Рассудок решил, что она "сдает карты", но отметил возникшее несоответствие: "игроки" собирались играть слишком большими белыми картами (конвертами) за столом, заполненным посудой. Мысль об "игре в карты", опирающаяся на прежние воспоминания, выглядела в тот момент самым вероятным толкованием, и потому это решение стало окончательным.
Не менее интересным с этой точки зрения было переживание о крушении самолета, которое было описано в одиннадцатой главе. В нем разум столкнулся с целым рядом событий, обильными чувственными данными, и в результате истолковал их в соответствии с прошлыми воспоминаниями. Добавим к этому ускоренное наложение одних сведений на другие, и тогда станет понятной возникшая путаница в последовательности событий: общее впечатление о полете на самолете было достаточно точным, но разум "позабыл" о том, что посадке на самолет предшествует поездка в автобусе. Вследствие этого события в автобусе были перенесены в обстановку салона самолета. При этом разум видел ожидающего у дверей водителя, предпринял попытку "узнать" этого человека и после поиска в памяти выбрал из числа моих знакомых самого похожего по внешнему виду человека (D.D.) - так состоялась подмена (последующая проверка показала, что внешнее сходство между водителем автобуса и D.D. действительно было поразительным).
Другим примером ошибочного толкования стали внешние признаки сидевшей передо мной женщины. Тревога, неловкость были подмечены точно, а объяснение причин оказалось неправильным. Разум не смог выявить подлинных причин беспокойства этой женщины и потому связал их с моими собственными действиями, так как нужно было найти наиболее вероятный ответ. Совершенно точным наблюдением было и впечатление медленного полета над улицами на малой высоте - я видел все это, когда автобус поднялся на скоростное шоссе. Ошибкой стало лишь то, что разум по-прежнему цеплялся за предположение о воздушном полете.
Затем разум твердо придерживался того "факта", что полет уже начался. Когда самолет вступил в зону грозы, рассудок, не сумев найти иного способа передать ощущение электрических разрядов, сообщил, что мы пролетаем под электрическими или телефонными проводами.
Самым примечательным, впрочем, стало то, как разум истолковал "несчастный случай", саму катастрофу. Он "воспринял" то, что позже оказалось нарушением работы сердца, но, исходя из прежних знаний, это казалось невозможным, непостижимым событием. Разуму пришлось выполнять требование "Узнавай!", опираясь на память о прошлом, но жизненный опыт утверждал, что подобная катастрофа (сердечный приступ) совершенно невероятна. Таким образом, разум предпочел заменить это событие крушением самолета - случаем более вероятным, поскольку такую возможность он не исключал.
Эти рассуждения позволяют оценить сложности, возникающие при попытке точно описать наблюдения неизвестных явлений. Если ошибочные толкования случаются даже в знакомых обстоятельствах, то можно себе представить, насколько много их будет, когда воспринимаемое явление не имеет никакого сходства с опытом прошлого. Только трудоемкий метод проб и ошибок позволил собрать определенные сведения, но и эти факты могут не совпадать с толкованиями других людей, у каждого из которых есть свой собственный жизненный опыт. Именно в этом заключается причина того, что с теми же явлениями должны столкнуться и другие люди: множество взаимодополняющих отчетов могло бы существенно прояснить общую картину.
К числу явлений, которые могут отчасти подвергаться сравнениям, относятся сны с "полетами" и "падениями". Я убежден, что они, скорее всего, представляют собой слабые воспоминания о тех или иных переживаниях во Втором Состоянии. В обычных сновидениях я довольно часто "взлетал" - и, осознав это, обнаруживал, что на самом деле парю в своем Втором Теле. Похоже, разница сводится только к самоосознанию, хотя в большинстве случаев подобные явления возникают без каких-либо сознательных усилий. Вполне возможно, что во сне такое происходит со многими людьми, но они просто ничего не запоминают.
Сходным содержанием наполнены сновидения о путешествиях на самолете. Отказываясь признавать возможность полета без участия механических приспособлений, так как это противоречит жизненному опыту, разум вводит в действие летательные аппараты, тем самым дополняя случившееся логическим обоснованием. В этих случаях "самолет" исчезает, как только полностью осознаешь то, что происходит - и тогда ты оказываешься высоко в небе без всякой логической или физической опоры. Пока не свыкнешься с такой возможностью, подобные явления вызывают сильное замешательство.
Во время начальных этапов своих экспериментов я очень часто сталкивался и с "падениями" во сне; то же "ощущение" нередко возникает при быстром слиянии Второго Тела с физическим. Судя по всему, близость материального тела заставляет человека воспринимать исходящие от Второго Тела чувственные сигналы о "падении" в физическое. Помимо того, процесс "падения" во сне часто сменяется ощущением "погружения". Многократно повторяя его, я понял, что такое впечатление возникает при отделении Второго Тела от физического, так как в этот момент чувственное восприятие словно раздваивается. Быть может, те же ощущения погружения случаются при иных видах провалов в сознании (например, во время обморока, применения наркоза и т.д.).
Степень разумности. На первый взгляд, во Втором Состоянии не происходит никаких прозрений, непосредственного прикосновения к новым знаниям и сведениям, если не считать описанного расширения чувственных способностей. По меркам физического мира, человек не испытывает никаких скачков в своем уровне интеллекта. С другой стороны, в этом состоянии в действие приходит совершенно иная и, похоже, неизъяснимая форма разумности. Это усложненное сознание пользуется в своей деятельности опытом жизни в физическом мире, но делает это лишь в тех обстоятельствах и случаях, которые "допускают" подобные сравнения. Временами в этом состоянии происходит нечто такое, что кажется осознающему разуму полной бессмыслицей, а обоснованность нелепых поступков постигается лишь впоследствии.
Значительное количество экспериментов позволяет понять, что для решения задачи полного постижения всего происходящего совсем недостаточно одного только рассудка, даже если он дополнен памятью, жизненным опытом. В том, ином мире слишком многое приходится оценивать, выходя за пределы личных, сознательных переживаний. Кроме того, в этом состоянии всегда испытываешь потребность в упорядочивании полученных данных, их переводе в доступную пониманию форму и в дополнении новых сведений всей совокупностью познаний и жизненного опыта других разумов. Выходит, осознающий рассудок все-таки признает собственную ограниченность!
Особенности памяти. Если осознающий разум во Втором Состоянии, похоже, никак не развивается, то работа памяти, напротив, заметно улучшается. Одной из самых ранних перемен стало постепенное заполнение памяти воспоминаниями о событиях, местах, людях и прочих явлениях, которые не имеют никакого отношения к нынешним занятиям человека в физическом мире или его опыту прошлого. С другой стороны, эти воспоминания как будто не имеют ничего общего с посещениями Второй и Третьей Зоны.
Источник таких воспоминаний по-прежнему остается загадкой. Они ощущаются и поднимаются на поверхность во время пребывания во Втором Состоянии. Например, однажды я очень живо вспомнил какое-то место, где жил когда-то в прошлом: ведущие к нему дороги, сам участок земли, расположение этого места по отношению к дорогам и весь окружающий ландшафт. Этот клочок земли нельзя было назвать хорошим, но, согласно моим воспоминаниям, я очень тяжело трудился, чтобы его получить, и он представлял собой лучшее, на что можно было надеяться. Я собирался когда-нибудь построить на этом участке дом.
Всплывало и такое воспоминание: три объединенных дома на улице города - старые дома высотой около восьми этажей. Верхние этажи этих зданий (они были похожи на старинные многоквартирные дома) соединены в единое большое помещение с высокими потолками. Из-за разницы в уровнях этажей при переходе из одной комнаты в другую приходилось немного опускаться или подниматься. Я помнил, что "когда-то" временами бывал в этом месте.
Есть много, очень много мелких подробностей, и вполне возможно, что они не имеют особого отношения ко всему прочему. Однако следует помнить, что все эти явления представляют собой прямые следствия экспериментов со Вторым Состоянием. Сейчас все это запутанно, и мне еще предстоит разобраться, какие из них по-настоящему важны.